Вигго Мортенсен постоянно выслушивал советы, при чем советчик непременно похлопывал его по плечу: «Дружище, вся проблема в твоем имени. Попробуй-ка изменить его на Питер Мортон, это звучит вполне по-американски. А твой нос, парень! Это же безобразие, а не нос! Сегодня пластическая хирургия не роскошь, а жизненная необходимость для таких, как ты... Ну и потом этот шрам слева над верхней губой. Извини, но здесь Голливуд, а не Будапешт. Или откуда ты там? Из Копенгагена? А где это? В России?..»

Впрочем, в однообразном, тупом, бессмысленном хождении по кастингам были и свои плюсы. На одном из таких заранее обреченных на полный провал мероприятий он и познакомился с Иксен Червенкой.

Она ворвалась в жизнь Мортенсена словно ураган. Или морской тайфун небывалой разрушительной силы... Горячая, знойная дочка румынских эмигрантов с обесцвеченной шевелюрой и длинными ярко-красными ногтями. На прослушивании Иксен пела какую-то жуткую цыганскую песню. Она выразительно хлопала ресницами, притопывала высокими каблуками и звенела монистами на запястьях. Вигго не мог оторвать глаз от этой дикарки и жалел только о том, что в руках нет фотоаппарата: это был бы его лучший снимок...

«Эй, как тебя там, Вигго, — окликнула его Иксен на улице. Она стояла посередине тротуара в линялой искусственной шубке немыслимого черничного оттенка и смотрела ему прямо в глаза. — Хочешь еще послушать, как я пою?»

От растерянности Мортенсен промямлил что-то про нехватку времени, но она прервала его бормотание, решительно тряхнув обесцвеченной головой:

Все, жду тебя в семь. И не вздумай опоздать! Терпеть этого не могу.

Правда, сама она в итоге опоздала на сорок пять минут, каждую из которых Вигго стоял, переминаясь с ноги на ногу, и безуспешно пытался совладать с бешеными скачками своего порабощенного дикой певицей сердца. Он думал, что Иксен поведет его на концерт народной музыки, а она затащила его в жуткий, провонявший сигаретным дымом клуб где-то на окраине города. Оказалось, она — артистка интерактивного шоу, названной в ее честь «Надеюсь, что мои парни все-таки проснутся после вчерашнего, — загадочно сказала она. — А то мы опять останемея без гонорара, и следующую ночь я проведу на улице с бомжами.»

И она расхохоталась: видимо, перспектива ночевки на улице ее нисколько не пугала.

Иксен Червенка вообще ничего не боялась в жизни. Даже известие о том, что она беременна от странного финна... то есть датчанина, панк-певицу не смутило. О, этот Вигго! Мужчина с лицом и телом северного бога, такой застенчивый и робкий... Он не похож ни на кого из ее бывших. Не сквернословит, не нюхает порошок. Он читал ей собственные стихи на датском, а она ему — тексты своих песен на румынском. Сына они, правда, назвали самым обыкновенным английским именем Генри. Да и женились без помпы, на скорую руку. Среди приглашенных были соратники Иксен по панк-року и кузина Вигго из Дании, случайно оказавшаяся в этот момент в Штатах. Внешность невесты, ее шуточки, а особенно кавалькада пьяных в стельку панков с ирокезами шокировали скромную, благовоспитанную датчанку. Кузина горько сокрушалась: эх, не такая жена нужна нашему Вигго... Да и вообще лучше бы ему вернуться домой, на старенькую дедушкину ферму, к бескрайним зеленым полям и свиньям.